Экономист Роман Голов: о перспективах развития мировой экономики в постпандемическом мире

Сегодня у нас в гостях один из наших постоянных колумнистов – Член Президиума Вольного экономического общества России, заведующий кафедрой «Менеджмент и маркетинг высокотехнологичных отраслей промышленности» МАИ, главный редактор журнала «Экономика и управление в машиностроении», член экспертного совета по высшему образованию при комитете Государственной думы по образованию и науке, доктор экономических наук, профессор Роман Сергеевич Голов.

— Приветствую Вас, Роман Сергеевич. В очередной раз мы встречаемся с Вами в преддверии одного из наиболее значимых для всего экономического сообщества события – третьего по счёту Московского академического экономического форума, который состоится 26-27 мая под эгидой Вольного экономического общества России, Российской академии наук и Международного Союза экономистов. Мы знаем, что МАИ традиционно является активным соорганизатором данного мероприятия. Как Вы оцениваете влияние форума на развитие экономической науки? И насколько идеи его участников созвучны тем процессам, которые происходят сегодня в нашей экономике?

— Здравствуйте! Московский академический экономический форум является одним из центральных событий для всего научного мира как в России, так и за рубежом. В качестве спикеров на его площадках выступают наиболее авторитетные представители академического, экспертного и профессионального сообщества, чьи исследования и идеи составляют авангард отечественной научной мысли и зарубежных научных школ. Отличительной чертой МАЭФ является фокус его участников, с одной стороны, на наиболее актуальных проблемах, стоящих перед нашей экономикой, а, с другой – на тех важнейших глобальных тенденциях, которые только начинают воплощаться в жизнь, но уже являются определяющими для ее будущего развития. В числе таких тенденций, прежде всего, активно обсуждается цифровая трансформация экономики в контексте того технологического ландшафта, который уже сегодня формируется в условиях Четвертой промышленной революции. Без всяких сомнений, Россия имеет все возможности, чтобы стать одним из лидеров глобальной цифровой экономики. Участники форума, при этом, предлагают собственные траектории достижения этой цели, основанные на проводимых ими многолетних исследованиях. Еще одна тенденция – развитие экономики в условиях глобальной пандемии коронавирусной инфекции. С одной стороны, для всех без исключения государств пандемия стала очень жестким испытанием, настоящим стресс-тестом, обнажившим до этого игнорируемые уязвимые места их экономических систем. А, с другой – каждый кризис – это время больших возможностей. Поиск и сценарии использования таких возможностей в качестве новых драйверов развития нашей экономики также находятся в повестке форума.

— Роман Сергеевич, нам известно, что пандемия оказала свое влияние на организацию МАЭФ, прошедшего в 2020-м году в онлайн-формате. Как Вы оцениваете результативность того форума и что нового организаторы и участники смогли приобрести, используя онлайн технологии?

— Действительно, весна 2020-го года стала временем сурового кризиса для всего нашего общества, которое впервые столкнулось со столь новой и необычной глобальной угрозой. Под прямой угрозой мы, как правило, понимаем нечто осязаемое, то, что так или иначе поддается логическому анализу. Здесь же мы все столкнулись с невидимым вооруженному глазу «противником», который в равной степени ведет войну не просто против одной страны или экономики, а против всего человечества и любые переговоры с которым невозможны в принципе. В то же время, отступать перед угрозой и отказываться от своих планов – не в наших правилах. Вместо этого, мы просто трансформировали формат МАЭФ, сделав его посещение и участие в нем абсолютно безопасным для всех его участников – как спикеров, так и слушателей. На результативность работы форума это повлияло самым положительным образом – в работе форума смогли виртуально поучаствовать люди из множества регионов, которые физически приехать на него не смогли бы. Кроме того, сама атмосфера кризиса стала катализатором креативности участников МАЭФ и позволила им сфокусироваться на поиске тех сценариев, которые способны обратить из барьера в трамплин для российской экономики. И я твердо уверен, что в эпоху глобальной нестабильности уметь выносить из кризиса новые возможности для роста и развития – единственный путь к лидерству и успеху в любой сфере.

— Согласно программе МАЭФ, в числе прочих мероприятий на площадке МАИ планируется проведение Энергетического форума. Что Вы можете рассказать о данном мероприятии и планируемых от его проведения результатах?

— Одной из составляющих устойчивого экономического роста России сегодня выступает деятельность по цифровой трансформации энергетики и повышению энергоэффективности участников экономики. В первую очередь – промышленных предприятий, выступающих одними из наиболее активных потребителей топливно-энергетических ресурсов в структуре общего энергопотребления нашей экономики. Энергоэффективность сегодня – это необходимое условие общей экономической эффективности предприятия или организации. И цель Энергетического форума – дать возможность опытным ученым и экспертам в данной сфере предложить новые технологии и подходы к повышению энергетической эффективности нашей экономики. Высокий статус данного мероприятия определяется его организаторами, в числе которых – Российская академия наук, Комитет по энергоэффективности ВЭО России и Московский авиационный институт. Площадка для проведения Энергетического форума была выбрана нами не случайно: МАИ стал первым в России ВУЗом, который начал подготовку высококлассных специалистов, обладающих системными знаниями и универсальными компетенциями в сфере повышения энергетической эффективности. Их подготовку на базе МАИ проводит кафедра «Энергетический сервис и управление энергосбережением», в числе образовательных программ которой – «Управление энергосбережением и глобальная энергетическая безопасность», «Энергетический менеджмент» и «Энергетический сервис». Мы уверены, что преподаватели и студенты МАИ, в числе прочих участников Энергетического форума, внесут свой вклад в его работу и предложат собственное видение энергоэффективного будущего нашей экономики.

— Роман Сергеевич, благодарю Вас за столь развернутый ответ! В своем ответе Вы коснулись важной темы актуализации и адаптации программ высшего образования к тем вызовам новой цифровой эпохи, в которую кардинально меняются не только условия труда в различных сферах экономики, но и требования к выпускникам ВУЗов. Отрадно видеть, что МАИ, по праву считающийся первой по значимости кузницей кадров для аэрокосмической промышленности, развивает и другие столь важные сегодня для российской экономики направления подготовки! В этой связи у меня к Вам следующий вопрос: какие, на Ваш взгляд, компетенции и знания будут востребованы на рынке труда в ближайшие годы? И насколько активно МАИ участвует в процессах подготовки профессионалов для цифровой экономики?

— Вопрос очень актуальный и активно обсуждаемый сегодня как в экспертном поле, так и в академической среде. Действительно, в настоящее время мы наблюдаем поистине тектонические сдвиги в развитии целых отраслей экономики. Как Вы понимаете, это не может не сказаться и на изменении тех критериев, которые компании предъявляют к соискателям на различные должности. И особенно чутко работодатели сегодня относятся к наличию у молодых специалистов, выпускников ВУЗов, тех познаний и компетенций, которые позволят им стать активными участниками процессов цифровой трансформации данной компании. Преимущества цифровизации неоспоримы – это и экспоненциальный прирост экономической эффективности компании, и широкие возможности по автоматизации трудоемких для персонала процессов и функций, и рост ее конкурентного потенциала на рынке. В то же время, чтобы в полной мере реализовать эти преимущества, компании требуются сотрудники, обладающие цифровыми компетенциями. Данные компетенции определяют уровень владения специалистом современными цифровыми технологиями, умением управлять их внедрением, интеграцией в бизнес-процессы компании, а также уметь в дальнейшем совершенствовать подобные технологии в соответствии с изменениями в ее внутренней и внешней среде.

Сообразно этому компании меняют свои требования к соискателям, прежде всего, — к сегодняшним выпускникам ВУЗов. Это, в свою очередь, приводит и к изменениям в сфере высшей школы: ВУЗы, в меру своих возможностей, стремятся насытить собственные образовательные программы подобными компетенциями, чтобы обеспечить своих выпускников достаточными конкурентными преимуществами на рынке труда. Мы в МАИ решению данной задачи уделяем особое внимание. Помимо обеспечения традиционно высокого общего качества образования наших студентов мы стремимся актуализировать наши образовательные программы с учетом новейших тенденций и принципов развития цифровой экономики. В частности, в числе прочих, нами активно внедряются такие профили подготовки как «Менеджмент и маркетинг цифрового предприятия», «Стратегический менеджмент в цифровой среде» и др. Основной упор при их реализации мы делаем на те практические навыки, которые позволяют нашим выпускникам не просто знать о том, что это за цифровая технология, а уметь работать с ней и применять ее в целях повышения эффективности компании или предприятия.

— Вы совершенно точно обозначили в своем ответе степень глубины процессов, происходящих сегодня как в экономике, так и в образовательной сфере. Уверен, многим нашим читателям будет интересно услышать из уст эксперта ответ на вопрос о том, специалисты какого профиля будут востребованы на рынке труда в ближайшее время?

— Если говорить о том, какие специалисты сегодня действительно востребованы в высшей степени – это, прежде всего, универсальные профессионалы инженерно-экономического профиля. Те люди, которые в равной степени обладают как глубоким пониманием самих цифровых технологий, так и пониманием того, как их интегрировать в бизнес-процессы компании и какие экономические преимущества в результате такая компания получит. Одним из основных барьеров на пути цифровой трансформации реальных компаний является как раз разрыв между двумя условными «лагерями» осуществляющих ее специалистов инженерно-технического и экономического профиля.

Инженерно-технические специалисты, собственно, и занимающиеся проектированием, разработкой и внедрением цифровых решений, далеко не всегда способны правильно оценить влияние таких решений на уже действующие бизнес-процессы и изменение стратегии компании. Они мыслят категориями прикладных показателей технологической эффективности компании, которые не всегда совпадают с ее более фундаментальными основами: корпоративной культурой и ценностями компании, моделью менеджмента и отношениями руководства и подчиненных, моделью взаимодействия с клиентами и т.д. Придерживаясь четкого пошагового плана внедрения таких решений, они, зачастую, не способны в полной мере оценить экономические последствия, в том числе риски, от цифровой трансформации компании.

С другой стороны, специалисты экономического профиля не всегда способны сориентироваться на незнакомом им высокотехнологичном ландшафте. На практике это порой приводит к тому, что даже успешно внедренная цифровая технология может использоваться ими в минимальной степени, что не позволяет раскрыть ее эффективность и, в сущности, окупить ее внедрение. А причина очень проста – эти специалисты привыкли в течение многих лет использовать хорошо понятные им инструменты, а новая технология кажется им чем-то малопонятным и сложным для освоения. Причина этой ситуации проста – сама по себе цифровая трансформация экономики началась сравнительно недавно, а ее технологии уже требуют крайне серьезного и вдумчивого их освоения. Пока что эти технологии не стали частью культурного кода, элементами бытовой повседневности для нашего общества. Поэтому вполне естественно, что люди пока относятся к ним настороженно и не всегда хотят тратить достаточный объем времени для их изучения. Для них цифровые технологии – этакая «вещь в себе», что-то малопонятное и очень сложное. А, если учесть, что наш мозг биологически всегда стремится к сохранению собственной энергии – вполне логично, что среднестатистический человек пока что не стремится изучать методы программирования нейронных сетей.

Специалисты инженерно-экономического профиля способны стать важнейшим связующим звеном для участников двух упомянутых мной «лагерей». Обладая в равной степени и экономическими, и технологическими компетенциями, они способны выполнять функцию медиатора, синхронизируя процессы инженерно-технического внедрения технологии и ее эффективного освоения и применения сотрудниками компании. Роль подобного специалиста сложно переоценить, поскольку в реальных проектах по цифровизации часто оказывается, что инженерно-технические специалисты и экономисты как будто говорят на разных языках, пытаясь донести свою позицию и искренне не понимая позицию оппонента. Это может привести и к искусственному затягиванию проекта по цифровой трансформации, и к внедрению избыточных или изначально не подходящих для ее деятельности технологий, и к возникновению корпоративных конфликтов между двумя этими «лагерями». Учитывая стремительно растущую сегодня ценность специалистов инженерно-экономического профиля, я уверен, что их подготовка станет одним из ключевых приоритетов нашей системы высшего образования. Мы в МАИ, обладая многими десятилетиями опыта обучения подобных специалистов, активно сотрудничаем с коллегами из других ВУЗов, которые обращаются к нам за консультациями и методической поддержкой в организации на своих площадках образовательных программ инженерно-экономического профиля. Подобный подход позволяет нам вносить свой посильный вклад в развитие инженерно-экономической парадигмы образования.

— Безусловно, сфера образования очень чутко и своевременно реагирует на все важные тренды цифровизации. В то же время, процессы цифровой трансформации охватывают сегодня всю нашу экономику. Уверен, что нашим читателям, интересующимся проблемами развития цифровой экономики, будет интересно узнать Ваше мнение и Ваш прогноз по поводу перспектив и возможностей ее построения в России. Каким Вы видите наше общее «цифровое будущее»? Какие цифровые технологии, на Ваш взгляд, будут превалировать в ближайшие годы?

— Цифровая трансформация – глобальный процесс, который уже сегодня, по сути, превратился в «цифровую гонку» между всеми развитыми государствами. Тот прирост эффективности и новые возможности как для компаний, так и для простых людей – это огромный технологический рывок, который мы все совершаем буквально за считанные годы. В этих условиях та самая технологическая сингулярность, о которой заявляют футурологи, уже не кажется чем-то фантастическим или далеким. Буквально на наших глазах цифровизация в корне изменяет процессы функционирования целых отраслей. К примеру, создание киберфизических систем на высокотехнологичных предприятиях обеспечивает сквозную интеграцию интеллектуальных алгоритмов практически в любое их оборудование, а также условия для межмашинного взаимодействия, когда различные устройства могут без помощи человека обмениваться информацией и самостоятельно регулировать те или иные производственные процессы. Если бы нам рассказали о подобном уровне автоматизации всего лишь 15 лет назад – мы бы рассмеялись и заявили, что это невозможно. Но такие системы действуют на предприятиях уже сегодня и это состоявшийся факт.

Поэтому недооценивать влияние цифровизации на развитие нашей, да и любой другой экономики – очень грубое упущение, расплатой за которое может стать необратимое технологическое отставание на все ближайшие десятилетия. А в условиях современной высокотехнологичной мировой экономики это означает, буквально, затухание и распад экономической системы подобно умирающему солнцу. Россия, на мой взгляд, имеет все возможности и ресурсы, чтобы участвовать в «цифровой гонке» наравне с другими сверхдержавами. Важность участия в ней обозначил и Президент России Владимир Путин, который в своем выступлении на тему искусственного интеллекта подчеркнул: «Искусственный интеллект – это будущее не только России, это будущее всего человечества. Здесь колоссальные возможности и трудно прогнозируемые сегодня угрозы. Тот, кто станет лидером в этой сфере, будет властелином мира». Успешность цифровой трансформации экономики России, на мой взгляд, держится на трех основных китах: государственная поддержка и системная политика в области цифровой экономики, научный потенциал и консолидация лучших умов, а также прямое участие бизнеса и частных инвесторов. Только на базе этих трех китов мы сможем провести ту цифровую трансформацию, которая в полной мере охватит и преобразует все сектора нашей экономики.

По поводу преобладания в общей структуре нашего «цифрового будущего» каких-то конкретных технологий говорить сложно. Скорее, можно говорить о синергии таких технологий и их взаимодополнении при решении определенных задач. Наша цель – не в выборе и внедрении каких-то отдельных технологий, а в создании того цифрового пространства, которое наилучшим образом будет помогать человеку решать его профессиональные и бытовые задачи. Мы должны ориентироваться именно на некую комплексную эффективность, когда это пространство будет поддерживать нас в самых разных точках наших потребностей – проанализировать базу данных клиентов компании за все годы (машинный анализ Больших данных), составить прогноз продаж на год на основе этих данных (прогнозные модели искусственного интеллекта), предоставить оперативную информацию о лучшем маршруте и пробках на дорогах (сервисы типа Яндекс.Пробки на основе искусственного интеллекта), отрегулировать оптимальную температуру и микроклимат в квартире за час до нашего приезда (система «умный дом») и т.д. В конечном счете, здесь мы видим не преобладание какой-то одной технологии, а их совместную работу по созданию максимально комфортного профессионального и жизненного пространства для человека.

— С «плюсами» цифровизации мы разобрались. Обратимся к ее «минусам». Неоднократно мы слышали мнения различных экспертов о том, что цифровизация несет нам не только благо, но и различные угрозы. К примеру – замена человеческого труда машинным и исчезновение целых профессий. Или ужесточение контроля за работниками со стороны систем искусственного интеллекта, нацеленного на повышение функциональной эффективности работников буквально любой ценой. Насколько, на Ваш взгляд, масштабна «темная сторона» цифровизации и стоит ли нам уже сегодня опасаться этих рисков?

— Повысить эффективность за счет массового увольнения сотрудников, чьи функции «автоматизированы», а для остальных создать невыносимые условия за счет внедрения системы тотального цифрового контроля и жесткого временного нормирования их действий – это сугубо технологическое и однобокое понимание сути цифровизации. А ведь именно подобные страхи сегодня и составляют основу повестки «цифровых скептиков», которые видят в цифровой трансформации лишь желание компаний поскорее сократить штаты сотрудников, а весь объем их работы переложить на неких «роботов» и «искусственный интеллект». По моему глубокому убеждению, цифровизация – это не условное «весь мир до основания мы разрушим», а, напротив – мы должны этот мир сделать лучше и гуманнее по отношению к тем людям, которые будут жить в новой цифровой реальности. Не увольнять опытного специалиста, а дать ему в помощь тот инструмент, который облегчит его работу, поможет в выполнении наиболее рутинных и трудоемких функций и освободит ему, в конечном счете, достаточно времени, чтобы решать те задачи, которые машинам пока не доступны и доступны вряд ли будут когда-либо. Прежде всего, я говорю здесь о креативности, творчестве, абстрактном и нелинейном мышлении – всех тех вещах, на которые способен исключительно красивый и уникальный человеческий разум. И только такой разум, на мой взгляд, способен повысить реальную ценность компании.

Риск исчезновения определенных профессий действительно существует. Но это не значит, что вместе с их исчезновением должны куда-то исчезнуть и люди, которые ими владеют. Напротив, мы должны очень внимательно отнестись к ним и всячески помочь им адаптироваться к новой реальности. В первую очередь, я вижу здесь ключевую роль нашей системы среднего специального и высшего образования. Ведь, по сути, исчезновение одной профессии приводит к возникновению другой, более совершенной и соответствующей новым запросам со стороны работодателей. Помочь таким людям освоить эти новые профессии – наша общая задача. И я уверен, что в стороне от решения этого вопроса не останется ни государство, ни бизнес, ни академическая среда. Понятно, что задача это непростая, но решить ее необходимо уже в этом десятилетии.

— Роман Сергеевич, я полностью согласен с Вашей позицией. И, надо отметить, что современная экономика как никогда ранее нуждается в подобном гуманизме, поскольку уже сегодня возможности цифровизации вызывают огромный соблазн у корпораций использовать их именно для повышения собственной эффективности, пусть даже ценой десятков и сотен выброшенных на обочину жизни сотрудников. Как говорится, «бизнес и ничего личного». Возвращаясь к теме пандемии коронавируса, я не могу не вспомнить, что в своем интервью, данном нашему изданию год назад, Вы очень точно предсказали многие ее последствия для экономики России и всего мира и также, как и сегодня, отметили центральную роль простого человека в рамках тех мер, которые предпринимает государство для поддержки экономики. Как Вы оцениваете влияние данной пандемии на экономику России и мира сегодня, спустя год после предыдущего интервью? Что удалось сделать и каков Ваш дальнейший прогноз развития пост-пандемической экономики?

— Безусловно, сделано было немало, причем как государством, так и бизнесом. Благодаря своевременной адаптации к новому формату удаленной работы компании смогли сохранить большую часть штата собственных сотрудников. Более того, они смогли извлечь совершенно новые преимущества из данного формата, когда продуктивность их сотрудников повысилась, а график их работы стал гибким. Это позволило повысить продуктивность специалистов самого разного профиля, а также, что самое главное – в максимальной степени сохранить их жизни и здоровье, равно как жизни и здоровье членов их семей. Должен отметить, что Россия оказалась одним из лидеров в сфере адаптации к новой реальности и минимизации ущерба от пандемии для экономики. В том числе, этому способствовало и то, что российские специалисты первыми в мире изобрели эффективную вакцину от коронавируса, обеспечив высокие темпы вакцинации населения. Но, надо понимать, что окончательно мы эту войну с вирусом еще не выиграли. Скорее – победили его на нескольких стратегически важных фронтах. В то же время, сам вирус пока никуда не исчез и наш бой с ним продолжается. Это я говорю к тому, что и государству, и бизнесу, и обществу пока рано расслабляться и сбрасывать эту угрозу со счетов. Напротив, мы должны сохранять уже набранный темп и, по-прежнему, использовать те формы сохранения ритма и динамики работы компаний, которые уже показали свою эффективность. В первую очередь – дистанционный формат работы и обучения, снижение рисков, связанных с посещением больших скоплений народа, соблюдение масочного режима в организациях, магазинах и в транспорте. И, разумеется, по мере возможности пройти вакцинацию. Благо, на выбор у нас сегодня есть целый спектр разных вакцин. Мы должны понимать, что в данном случае наше здоровье зависит от нас самих.

В части прогнозирования развития российской экономики я могу сказать о сохранении очень сильного тренда цифровизации, о котором я говорил в прошлом интервью. Наш бизнес и общество только начинают в полной мере осваивать те возможности, которые им предоставляют новые технологии. Со своей стороны, создатели таких технологий стремятся к созданию полноценных экосистем. Примерами таких экосистем в России являются Яндекс, Озон, Сбербанк и ряд других. Стремясь предложить потребителям максимум функций и возможностей, они вводят на своих платформах огромное количество услуг, а также позволяют использовать потенциал этих платформ частному бизнесу. Уже сейчас многие экономисты заявляют, что будущее – за экосистемами. Я бы не был столь категоричен, поскольку обратной стороной их развития является полная монополизация целых секторов цифровой экономики. Понятно, что небольшой стартап в сфере цифровизации не имеет практически никаких шансов в конкурентной борьбе с такими колоссами и это привносит в развивающуюся цифровую экономику свои риски, когда потребитель услуг или контента, фактически, лишается полноценного выбора между разными их продавцами.

— Как мы знаем, основным технологическим базисом для реализуемой сегодня цифровой трансформации экономики выступает Четвертая промышленная революция или Индустрия 4.0. Наши читатели, активно интересующиеся актуальными научными исследованиями в данной сфере, знают, что Вы первым в России опубликовали ряд статей, в которых обозначили основные векторы развития Индустрии 5.0. Каким Вы видите наше будущее в контексте этой, уже пятой по счету, промышленной революции? И как она повлияет на экономику и жизнь общества?

— Действительно, не так давно мы с коллегами представили свой сценарий дальнейшего совершенствования цифровых технологий на новом витке спирали технологического развития человечества. В этих публикациях мы стремились выявить и обозначить для научного сообщества те ключевые технологии, которые, на наш взгляд, лягут в основу Индустрии 5.0. Важно отметить, что ее ключевыми атрибутами является как раз не слепая замена персонала предприятия роботами, а как раз возрастание роли человека как созидателя и творца, находящегося в центре интеллектуального потенциала предприятия.

Прежде всего, в числе таких технологий я могу назвать сильный искусственный интеллект. Под этим термином понимается такой искусственный интеллект, который сможет осознавать себя, самостоятельно учиться, решать различные задачи с высоким уровнем неопределенности. Дело в том, что все существующие сегодня модели искусственного интеллекта сильно ограничены в своих возможностях. Наши читатели могли сталкиваться с ними, к примеру, при использовании так называемых «умных колонок», автомобильных навигаторов, тех же интернет-поисковиков. Эти модели жестко ограничены тем перечнем функций, для выполнения которых они, собственно, и создавались. В научной терминологии такие модели называются слабым искусственным интеллектом. Он не может, как правило, развиваться без обучающего его человека, ограничен в возможностях и абсолютно не владеет сложными методами мышления. В свою очередь, сильный искусственный интеллект – это уже более уверенный шаг по направлению к возможностям реального человеческого разума. Если уже сейчас слабый искусственный интеллект принимает активное участие в процессах высокотехнологичного предприятия, в меру своих возможностей содействуя персоналу, то сильный искусственный интеллект сможет стать полноценным напарником и компаньоном для рабочих самых разных специальностей.

Еще одна важная технология – кастомизация или индивидуализация производства. Под кастомизацией мы понимаем в данном случае такую степень гибкости производственной системы, которая позволит учитывать важные для потребителей свойства продукта и производить для них уникальные его варианты. К примеру, в числе таких свойств может быть цвет корпуса продукта, особенности его формы, какие-то отдельные добавленные функции. В результате потребитель получает такой продукт, аналогов которому по этим параметрам нет во всем мире. Но, разумеется, с позиции самого производства достичь подобного уровня гибкости – крайне сложная задача. Уже сейчас на ведущих высокотехнологичных предприятиях только начинаются эксперименты по созданию подобных производственных систем. В то же время, потенциальный спрос на кастомизированные, уникальные продукты во всем мире просто огромен. Фактически, впервые в истории массового, конвейерного производства потребитель сможет заказать такой продукт, который отразит и подчеркнет его собственную индивидуальность и взгляд на мир.

Еще одна важная тенденция Индустрии 5.0 – максимальное использование в высокотехнологичном производстве креативного потенциала сотрудников предприятия. На мой взгляд, в последующем это будет способствовать созданию на высокотехнологичных предприятиях центров креативности – особых структурных подразделений, в рамках которых сотрудники, связанные с интеллектуальным трудом, смогут использовать свой творческий потенциал для решения прикладных задач инновационного развития таких предприятий. Важность подобных центров объясняется тем, что сама разработка инновации – во многом, процесс творческий и чем больше людей в нем участвует – тем выше синергетический эффект от их взаимодействия. И, как следствие – тем более высокий и устойчивый инновационный рост они способны обеспечить тому предприятию, на котором работают.

— Роман Сергеевич, благодарю Вас за интервью!

Добавьте АН в свои источники, чтобы не пропустить важные события — Яндекс Новости

Источник: argumenti.ru